Обряды жизненного цикла
Их всего три: рождение, свадьба, смерть.
Если в первом и последнем случаях мы участвуем номинально, поскольку ребенок не осознает, что происходит, а в траурных обрядах участвует только тело.
Единственный обряд жизненного цикла, в котором человек участвует осознанно, это свадьба. Поэтому свадьбе придавалось особое значение.
Предсвадебный цикл
Брачный возраст для девочек обычно считался от 15 и старше, у мальчиков – от 16 и старше.
При этом девочкам нельзя было выходить замуж в 16 и в 19 лет.
У мужского пола запрет на женитьбу в связи с определенным возрастом обычно был связан с тем, что «җил орна». То есть 25-й, 37-й и 49-й год жизни – не тот возраст, когда надо вступать в брак. Здесь также огромную роль играли хурул и зурхач (астролог).
Детей специально к семейной жизни не готовили: сам жизненный процесс уже готовил ребенка к семейной жизни.
С трех лет мальчик начинал садиться на лошадь, с пяти-шести лет ему доверяли пасти ягнят, телят. А дальше он вступал во взрослую жизнь, и к 17-18 годам это уже был человек, который умел всё.
А что касается более высших сословий калмыцкого общества, то с пяти лет ребенка начинали готовить как будущего нойона, как будущего зайсанга. Его начинали возить на войну: он, конечно, не участвовал в ней, но все видел, впитывал. К 17-18 годам он был уже готов руководить и войском, и походом.
Девочки с пяти лет начинали помогать матери: все, что мама делала, рядом находилась всегда дочка, и она училась всему. Когда начинался процесс поиска невесты, в первую очередь обращалось внимание именно на это. Внешний вид не был определяющим. Самое главное – чтобы она была здоровой и была готова к семейной жизни. А готовность заключалась в том, чтобы она умела по хозяйству практически всё.
Мальчик и девочка, которые умели справляться с хозяйственными делами, считались готовыми к семейной жизни. Их поведение в семье определялось тем, как поступали родители.
В основе калмыцкого свадебного обряда лежит обряд похорон.
Когда девушка выходит замуж, на калмыцком языке о ней говорят «хәрд һарх» и «мордх». «Хәр» значит чужой, чужая страна, чужая сторона, это сторона смерти, то есть дословно «хәрд һарх» переводится как «уйти в страну мертвых». «Мордх» - от слова «мөр» (путь, дорога») – то есть «уйти в путь, в страну смерти».
Интересный факт. Недавно исследователь, завкафедрой монголоведения СпбГУ Владимир Успенский опубликовал статью, где приводит некоторые документы из архива, собранные Георгием Лоткиным, когда он в середине XVIII века прожил в Калмыцкой степи два года. Исследователь приводит реестр со свадебными расходами калмыков. Первое посещение (зәңг орулх): доска чая калмыцкого, водка, крендели и другие лакомства. Обходится это в 3 рубля 30 копеек. Общие же свадебные расходы составили 369 рублей. Одна корова тогда стоила 15 рублей. То есть калмыцкая свадьба стоила как минимум 17 коров. По сегодняшним меркам, одна корова стоит 40 тысяч. Получается 680 тысяч нынешних рублей. Такова примерная цена свадьбы того времени.
У девочки и мальчика не спрашивали, за кого они хотят выйти замуж или на ком жениться. Все решали родители.
Иногда бывало так, что если мальчику понравилась какая-то девочка, то он мог об этом тихо сказать матери, которая уже могла сказать мужу, что в таком-то хотоне «есть одна интересная девочка, может, ты съездишь, посмотришь».
Сначала о свадьбе речь не шла. Путник мог сказать, что у него потерялась корова и захотелось пить. Обычаи калмыцкого гостеприимства не позволяют отпустить путника просто напоив водой – обязательно наливали чай, расспрашивали. За это время он успевал осмотреться. Он в первую очередь приглядывался к матери, как она быстро управляется. Если мать умеет встретить гостя и проводить, значит и дочь была такая же. Но этого было мало: потом по такому же поводу в кибитку попадал отец потенциального жениха, который знакомился с отцом девочки.
И только потом отправляли «негдгч бортх» («первая бортха»). Посылали обычно близкого или авторитетного человека. Он приезжал и никогда прямо не говорил о цели визита. Во время чаепития он доставал бортху (калмыцкая фляга из натуральной кожи), и тогда все понимали, зачем он приехал.
Если родители были готовы принять это предложение, то бортха раскрывалась, а если нет, то отказывались и говорили: «Не разливай».
Если давали согласие, то привозилась и вторая бортха, которая уже больше по размеру. Но и вторая бортха не гарантировала заключение брака – в любой момент сватовство могло прерваться.
На третью бортху приезжали несколько человек, которые конкретно договаривались. И после третьей бортхи отказываться от свадьбы уже было нельзя. Отказ влёк за собой штраф со стороны невесты. Если еще дальше, когда всё будет утверждено и к свадьбе всё будет готово, и свадьба вдруг не состоится, то это становилось поводом для судебной тяжбы.
Формы свадебного знакомства были разные
Существовал брак под названием «өндгн худ». Например, на охоте встретились двое мужчин, познакомились, и говорит один, что у него жена беремена и скоро родит, и второй говорит, что у него жена беремена. Тогда они договариваются: если родятся две девочки, то пусть они будут сестрами, если два мальчика – то братьями, а если мальчик и девочка – то мужем и женой. Когда об этом договариваются, то проводят обряд: сторона жениха привозит молоко и яйца. Этот союз был неразрушимым, только смерть могла отменить эту свадьбу.
Самый основной визит сватов – пятый, когда забирают невесту.
Существовал обычай «күүк уульлх», когда женщины пели жалобные протяжные песни, чтобы невеста заплакала.
В калмыцкой свадьбе все регламентировано хурулом и зурхач, учитывалось, когда родилась невеста, определяли, кто первым должен коснуться ее. После того, как этот человек коснулся невесту, она не могла выйти из кибитки сама, на своих ногах – ее выносили на руках, сажали на лошадь. Сзади на лошади сидел самый сильный парень из делегации сватов со стороны жениха: так как невеста считалась «мертвой», она все время падала, ее надо было держать. Как только выезжали за пределы родного хотона невесты, ее пересаживали на отдельную лошадь.
Традиция, которая сохранилась до сих пор, - лицо невесты закрывают платком (снова мотив смерти). Раньше лицо невесты покрывали пологом, обычно со стороны невесты ближайшие тети ехали и держали этот полог.
Невеста не могла подавать голоса, пока этот полог не снимут (кончиком кнута или оружия).
Когда невеста приезжает в хотон жениха, лошадь, на которой она приехала, с седлом и уздечкой отпускают на волю: кто поймал, того и подарок будет. Это символ того, что назад дороги нет: для своей семьи она уже «умерла».
Затем на порог кибитки кидали шкуру, на которой невеста молилась. Вход в кибитку – символ рождения нового человека (невесты). После обряда начинается перетягивание шкуры: сторона невесты тянет наружу, сторона жениха – в кибитку. Обряд перетягивания длится, пока не разорвется шкура («плацента»).
После расплетают девичью косу и делят волосы на две косы.
У калмыков есть прекрасное слово «аваль» - первая и единственная жена. Даже если первая супруга умерла и мужчина женился во второй раз, вторую супругу он не имеет права называть аваль.
Все свадебные обряды, традиции исполнялись не «механически», а осознанно. И парень, и девушка, которые вступали в семейную жизнь, пропускали все через себя и понимали, что назад дороги нет – дальше они идут вместе до конца. Поэтому у наших предков практически не было разводов. Единственным основанием для развода того времени – отсутствие детей. Если детей не было, то мужчина имел право отвезти жену обратно к родителям, но тогда он должен был и вернуть приданое, которое она привезла. Большая часть мужчин в то время старались брать вторую жену, но она все же не могла называться «аваль».
Женщина, которая вернулась к родителям после развода, находилась в состоянии «социальной смерти»: она не участвует ни в каких традициях, практически не бывает на застольях, родовых мероприятиях, потому что она в этом роду уже не существует – она «умерла».
Рекомендуемая литература о калмыцких свадебных традициях:
- Батмаев М.М. Семья и брак в традициях калмыков
- Шараева Т.И. Обряды жизненного цикла калмыков XIX – нач. XXI века.
- Шараева Т.И. Этнические маркеры калмыков.
- Хабунова Е.Э. Калмыцкая свадебная обрядовая поэзия.